Редкий случай Павла Астахова

Павел Астахов все же покинет пост уполномоченного по правам ребенка. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков подтвердил скорую отставку, сообщив, что ее следует ждать сразу после выхода омбудсмена из очередного отпуска. Такое решение главы государства последовало после скандала, вызванного вопросом Астахова, заданным выжившим после трагедии на Сямозере девочкам-подросткам: «Ну что, как поплавали?»

Более 150 000 человек подписались на сайте change.org под петицией с требованием к президенту немедленно уволить детского омбудсмена. Астахов пообещал в ответ продолжить работу, однако вскоре после разговора с Путиным написал заявление об уходе по собственному желанию. Автор фразы «Она утонула» все же санкционировал отставку автора вопроса «Ну что, как поплавали?».

Не могу припомнить случая, когда президент уволил бы чиновника такого уровня сразу после волны общественного протеста. Российская власть привыкла делать наоборот: чем больше давление снизу, тем больше шансов, что чиновник останется на своем посту (вспомним хотя бы недавний скандал с обвинением семьи генпрокурора Юрия Чайки в коррупции и его последующее переутверждение в должности).

Так можно ли считать отставку Астахова победой гражданского общества, которое добилось наконец отстранения непопулярного чиновника? Астахов часто позволял себе резкие и бестактные заявления, активно лоббировал запрет на усыновление российских сирот иностранцами (при том что его собственные дети живут за границей). Справедливости ради надо сказать, что люди из его аппарата непублично помогали многим конкретным детям в разных тяжелых ситуациях.

Или волну народного негодования использовали как повод для того, чтобы дать ход давно принятому наверху решению? Что бы ни было истинной причиной отставки детского омбудсмена и кто бы его ни сменил, фактическое публичное признание властями коллективного требования снизу (а за набором петицией голосов на зарегистрированном в США сайте следили в том числе и государственные СМИ) само по себе плюс.

С другой стороны, «Ну что, как поплавали?» – всего лишь бестактность, в то время как за трагедией на Сямозере стоят серьезные проступки, если не преступления. Помощник депутата Мосгордумы Юрий Урсу давно занимается тендерами и уверяет: фиктивность конкурса очевидна. Взять хотя бы требование размещения детей непременно в кирпичных и одноэтажных корпусах. Или тот факт, что на конкурс заявились два связанных между собою поставщика и один из них – парк-отель «Сямозеро», где произошла трагедия, снизил цену на минимальные 0,5%. Как следует из письма Минэкономразвития правительству, отрывки из которого цитирует «Коммерсантъ», условия аукциона по выбору детского лагеря были определены специально под конкретную компанию. Текст технического задания, опубликованного в аукционной документации и контракте с парк-отелем «Сямозеро», дословно совпадает с текстами на сайте поставщика, «включая грамматические ошибки».

Петиция Юрия Урсу на том же change.org c требованием привлечь к ответственности замруководителя Департамента труда и социальной защиты Москвы Татьяну Барсукову – именно ее подпись стоит под техническим заданием – собрала пока чуть больше тысячи подписей.

Автор – журналист